В РОСТОВСКОМ ОБЛАСТНОМ МУЗЕЕ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ ПРОШЛА УНИКАЛЬНАЯ ВЫСТАВКА РУССКОГО ЖИВОПИСЦА, ГРАФИКА И СКУЛЬПТОРА, ТЕАТРАЛЬНОГО ХУДОЖНИКА, МИХАИЛА ШЕМЯКИНА.
В Ростовском областном музее изобразительных искусств прошла уникальная выставка русского живописца, графика и скульптора, театрального художника, Михаила Шемякина.
В залах музея были представлены около 200 работ мастера, среди которых цветная литография, пастель, шёлкография, рисунок пером и скульптура.
Открывали выставку цветные литографии из большого цикла «Карнавалы Санкт-Петербурга», принёсшие художнику мировую известность.
Гротескность и фантасмагория, сюрреализм и мистика, виртуозно перенесённые на бумагу, создают вечный танец и движение жизни, где есть место маскам, шутовству, галлюцинациям, где одно переходит в другое, сплетается воедино, становясь неделимым целым.
Это сама жизнь, смеющаяся и улыбающаяся нам, зрителям, всеми своими гранями.
Вот что говорит о своих «Карнавалах» сам Михаил Михайлович Шемякин:
«В России можно встретить множество разных лиц и национальностей. У них непохожие обычаи и привычки, но они живут бок о бок. Так и в моих «Карнавалах» вы можете встретить Монгола со свиным лицом, танцующего вместе с огненно-рыжим Казаком. А рядом с ними — тонконогого француза, изумлённо взирающего на вертящегося на пупе уродца, что позаимствован мной из петровской Кунсткамеры.
Внимательно изучая гротескные маски Австралии, Океании и Древней Мексики, я часто замечал, что их носы, лица, гримасы поразительно напоминают персонажей комедии дель арте, равно как и героев старых русских лубков. А изучение амфибий, жуков, лягушек навело меня на мысль об их сходстве с необычными человеческими типами. Этому же помогло и изучение рисунков Гранвиля.
От этого в вихре моих карнавалов соседствуют Татары и Казаки, австралийские Аборигены и русские Петрушки, Бабочки и Пауки... Добавьте к этому нашу безумную юность, нашу сюрреалистическую жизнь, и Вы обнаружите источники моих карнавальных серий».
Далее взгляд приковывают работы из художественного цикла «Чрево Парижа».
Подобно тому, как ясен, образен и выразителен Золя в своём романе, ёмок, точен и лаконичен Шемякин в иллюстрациях к нему.
Центральный рынок — сосредоточение клошаров и проституток, тушеподобных мясников и праздных гуляк как олицетворение тогдашней атмосферы города, впитавшей все пороки общественных отношений.
Цикл работ «Чрево Парижа» напоминает наглядное пособие по изучению нравов капиталистического общества, общества с его огромным всепоглощающим чревом, так детально прорисованным Золя в своём романе.
Глядя на произведения Шемякина, можно предположить чрезмерную гротескность в изображении героев, где-то даже пугающую, отталкивающую, но именно эту жизнь, жизнь за чертой, от которой так хочется отгородиться блеском и роскошью и так страшно увидеть воочию, показал в своих работах Михаил Шемякин, словно подтверждая, что уцелеть среди жерновов капиталистической экономики непросто, но возможно, и в этом и есть вечное торжество жизни над смертью.
Сам Михаил Михайлович говорит о своем цикле следующее:
«... Меняются времена. Несмотря на протесты большинства французов, снесено «Чрево Парижа». Париж «лишился живота». Как считают многие французы, Париж стал мёртвым. Но люди по-прежнему едят кровавые бифштексы, обжираются в «Поросячьих ножках». Отменена гильотина, но они не прочь поглазеть, как отрубают головы на экранах телевизоров. Только проститутки бессменно стоят на улицах, где когда-то стоял Ле Аль.
Мне посчастливилось застать живым «Чрево Парижа». Зная, что оно подлежит уничтожению, я провёл там год, выходя в двенадцать часов ночи и возвращаясь с него в восемь утра, запечатлевая его в фотографиях и рисунках. Таких фотографий при подсчёте оказалось свыше 5000. Больше всего меня интересовали тушеноши. Эти люди-гиганты, с лёгкостью взваливающие на себя четырёхсоткилограммовую тушу, эти парижские силачи — воплощение силы и какой-то чудовищной грации. Они единственные, которым доверялось нести тело усопшего короля до усыпальницы Сан-Дени, ныне место, которое хорошо известно любителям поглазеть или воспользоваться услугами проституток. В выставке «Чрево Парижа и фантомы Ле Аля» я постарался создать свой гимн труду тушенош и показать круговорот единства жизни и смерти, смех радости и оскал смерти».
Отдельный зал музея посвящён иллюстрациям Михаила Шемякина к песням Владимира Высоцкого, которые выходят далеко за рамки книжной иллюстрации, начинают жить своей собственной жизнью, идя рука об руку, ещё глубже раскрывая смысл текстов Высоцкого и самобытное видение мира Шемякина.
«Наша дружба родилась действительно внезапно, но было ясно, что это — навсегда. Ангелы наши творящие и любящие Свет, Красоту и Справедливость, узнали друг друга, а духи бесшабашности, буйного отчаянного веселья и разгула, сидящие в каждом из нас, узнали друг друга тоже», — вспоминает М. Шемякин.
Иллюстрации к песням Владимира Высоцкого Шемякин распределил по темам: «Судьба», «Алкоголь», «Охота на волков», «Психбольница», «Цветы зла», «Гражданская война», «Великая Отечественная война», «Россия».
Все они полны трагизма и переживаний, как личных, так и за историю страны.
